| ..::воля::.. | ..::прочесть::.. | ..::скачать::.. | ..::заказать::.. | ..::библиотека::.. | ..::international::.. |
ЛИРИКА
Всё больше осознаю, что лирика ушла из эфиров радио и ТВ, как ещё раньше она ушла с уроков литературы. Молоток был Пушкин! - создал нам язык для признаний и вздохов. Его живые чувства стали национальным любовным бэкграундом, и до сих пор мы пользуемся его метафорами, когда сочиняем письма или произносим тосты 8 марта. Но в тишине холодных подъездов или в грохоте метро, в промозглых осенних парках и чужих одолженных комнатёнках, в дешёвых "тошниловках" или на дискотеках, где и протекает наша любовь, любовь года с тремя нулями, - здесь мы не помним Пушкина. Лирика подземных переходов, троллейбусов, привокзальных буфетов, тамбуров электричек - иная.
22 октября 2000 г. в двух московских некоммерческих клубах - "Форпосте" и клубе имени Джерри Рубина параллельно, в один и тот же час, выступали два лучших панк-коллектива страны - АДАПТАЦИЯ и ПОСЛЕДНИЕ ТАНКИ В ПАРИЖЕ.
Ермен, автор великолепного сборника стихов "Парашют Александра Башлачева" (в сопровождении гитар, баса и барабанов прослушивание занимает около 42-х минут) уже не раз был превознесён анархической прессой, и потому сейчас я хочу рассказать вам немного о Лёхе Никонове, с которым сам я не знаком, которого видел один раз в жизни на панковском сэйшене в питерском ВМЦ, но поэзией которого был потрясён до глубины своего, увы, давно уже циничного сердца.
каждый день идёшь домой,
каждый день играешь в лень.
посмотри - вокруг огни,
ты такая же, как тень.
разорви мою любовь,
уу-уу, лаба-ба-пам,
я знаю тебя здесь,
я знаю тебя там
Ну и что тут, собственно, такого, - спросит читатель, - обычные стихи, обычная ситуация. Да, очень похоже, что сочинялись в школьной тетрадке вместо контрольной, что девочка с косой невозмутимо сидела через проход, списывать не давала - и глазом не вела, скоро уже звонок, поводов завязать разговор, как всегда, не будет, -
снова тащится назад
фиолетовый рассвет,
ты идёшь домой одна,
отражая силует.
разорви мою любовь,
уу-уу, лаба-ба-пам,
я знаю тебя здесь,
я знаю тебя там
- герой уже в техникуме (или в институте), героиня по-прежнему неприступна, стихи пробуются под перебор гитары, дребезжание плохо натянутых струн заполировывая глотком портвейна, -
некрасивые стихи
и в глазах колючий страх,
говорила о любви,
говорила о деньгах.
разорви мою любовь,
уу-уу, лаба-ба-пам,
я знаю тебя здесь,
я знаю тебя там
я знаю тебя здесь,
я знаю тебя здесь,
я знаю тебя здесь,
я знаю тебя там
- вот, кажется, и жизнь проходит, героиня уже пробована-перепробована, да любовь что-то никуда не улетучивается, как же это?
Что может быть проще? Что может быть сложнее - рассказать об этом так, чтобы мороз по коже. Спеть об этом так.
Конечно, на бумаге строчки не очень ощупываются: кожа на пальцах огрубела от водопроводной жёсткой воды вкупе с центральным отоплением. Кажется, уже лет тридцать, если не сорок, русская нация воспринимает стихи тонкими мембранами барабанных перепонок, и бумагомарательство давно потеряло смысл - поэты записывают нам звуковые письма и распространяют потом кто как может. Лёха накладывает грим, вскрикивает и одевает жёлтую кофту. Но на Маяковского он похож не поэтому. Не знаю, почему. Наверное... нет, - я уверен, - в наши дни Маяковский работал бы в выборгской городской газете и говорил бы вместо приветствия собравшейся на концерт его панк-группы публике: "Около сцены воняет ментами!" А потом бы и впрямь здоровался: "Здравствуйте! Это П.Т.В.П.! П.Т.В.П. расшифровывается: Пожалуйста, трахните Владимира Путина!"
хочется снотворного, снотворного, крутят
"полгода, полгода плохая погода".
снотворного нет, революции не будет!
сука-свобода! хаа-а-а-а...
под арест, под арест, да!
И его бы уводили под арест сразу же после первой песни, а по дороге в участок больно били бы по морде и почкам. Маяковский выступал бы в родном Выборге и слыл бы героем среди пятнадцатилетних девчонок, раз в два месяца пел бы для сорока панков в Питере, а как-то раз осенью, в 27 лет, первый раз выбрался бы с концертом в Москву. И его бы никто не знал, потому что Маяковский - глубоко неформатный автор, ведь он не отдаёт дань бритпопу, не балуется с сэмплами, не скрипит на модном виниле, а что-то непонятное такое наигрывает на флейтах водосточных труб. Хуй проссышь...
Конечно, лирика его чересчур гетеросексуальна, как говорит товарищ Надя, ведущая колонки "Статус скво" в "Ножах и вилках". Но вспомните, чёрт возьми, "Облако в штанах"! Слово "харассмент" тогда ещё не перевели на русский и Владим Владимыч открыто домогался. Публично. И Лёха домогается. И бог ему судия. Бог, не мы.
отлично притворяется, что спит,
на вид шестнадцать.
быть девственницей просто неприлично,
отлично!
притворяется, что спит
Лёха очень любит женщин и не любит государство. Лёха живёт с открытыми глазами и не занимается лакировкой действительности.
фабрика курится коричневым дымом,
воняет бензином, хочется пить,
губы трясутся, противно, противно, противно,
противно жить
Противно, а живёшь. Все живут. И раз живешь, прожить её надо так, чтобы потом... Потом ничего не будет, no future, потом - суп с котом. Всё, что у нас есть, есть сейчас, сию минуту. Нужно просто быть человеком, а не функцией. Менеджер, журналист, фрезеровщик, продавец - это всё выдумано. Нежность - вот что главное. Если вслушаться, даже не любя панк, понятно: вокалист ПОСЛЕДНИХ ТАНКОВ В ПАРИЖЕ - человек с очень большим сердцем:
ну прости меня, прости - за ненужные узоры,
за хорошие стихи и плохие разговоры,
за корриду глупых слов, за порезанные чувства,
за красивую любовь и дешёвое искусство.
посмотри, как тает лёд, и кому какое дело,
что весна всё время мрёт, потому что надоело
притворяться чище льда, а обманутые рады -
всё такая ерунда...
уходи! уходии-и-и...
надоело улыбаться,
сколько можно притворяться,
что осталась любовь?!
"Порномания". Альбом 99 года. Минут 20, песни короткие, как и положено продвинутым панкам. Рычит, отплёвывается. Грязи много. Зато... Зато вот такое может сказать:
когда-нибудь и ты
глотнёшь холодный воздух фраз,
увидишь ненависть в глазах.
я отдаю тебе приказ:
"возьми с собой мою любовь!
возьми с собой мой липкий страх!
мы будем кровью на руках!"
Ну это ли не Пушкин - года с тремя нулями, века с двумя крестами и одной палочкой?
Палочкой-выручалочкой.
Влад ТУПИКИН
ВОЛЯ, международная анархическая газета, №13, вторая половина октября 2000 г.
вернуться